|
10. Кто войдет в хлев?
Джил почувствовала, как что-то щекочет ей ухо. Это был Алмаз, единорог,
который шептал ей прямо в ухо со всей силой своего лошадиного рта. Как
только она разобрала, что он говорит, то кивнула и на цыпочках побежала
назад, туда, где остался Недотепа. Быстро и тихо она обрезала последние
веревки, которые удерживали львиную шкуру. Несладко пришлось бы ослику,
если бы его поймали в ней после того, что сказал Обезьян! Она хотела отнести
шкуру куда-нибудь подальше, но та была слишком тяжела. Лучшее из того,
что она могла сделать, это засунуть ее в густой кустарник. Затем Джил подала
ослику знак следовать за ней, и они присоединились к остальным.
Обезьян заговорил снова:
- И после такого ужасного дела Аслан-Ташлан рассердился еще больше.
Он сказал, что был слишком добр к вам, приходя каждую ночь, чтобы вы могли
увидеть его, поняли! Ну, и он не придет больше.
Вой и мяуканье, крики и рев были ответом на его слова.
Внезапно среди воя послышался громкий смешок:
- Вы только послушайте, что эта обезьяна говорит. Мы знаем, почему
он не выводит своего драгоценного Аслана. Я скажу вам, почему. Потому,
что его нет. У него никогда не было ничего, кроме старого осла с львиной
шкурой на спине. Теперь он потерял и это, и не знает, что делать.
Тириан не мог сквозь костер ясно разглядеть лицо говорящего, но угадал,
что это Гриффл, главный гном. И полностью уверился в этом, когда секундой
позже все гномы присоединились к Гриффлу со своим припевом: "Не знает,
что делать! Не знает, что делать! Не знает, что де-е-елать!"
- Молчать, дети грязи! Слушайте меня, вы, нарнийцы, а не то я дам команду
моим воинам зарубить вас ятаганами! Лорд Хитр рассказал об этом проклятом
осле. Вы думаете, это потому, что в Хлеве не было настоящего Ташлана! Так
вы думаете? Остерегайтесь! Остерегайтесь!
- Нет, нет, - закричало большинство зверей, но гномы сказали:
- Правильно, Темнолицый. Пойдем, обезьяна, покажи нам, что внутри Хлева.
Увидим, тогда поверим.
Воспользовавшись минутной тишиной Обезьян сказал:
- Вы, гномы, и вправду думаете, что очень умны? Но не спешите. Я никогда
не говорил, что вы не сможете увидеть Ташлана. Каждый, кто хочет, может
увидеть его.
Все собрание замолчало. Минуту спустя медведь начал медленным, неуверенным
голосом:
- Я не совсем понимаю все это, - проворчал он, - я думаю, вы сказали...
- Ты думаешь, - повторил Обезьян, - кто же назовет то, что происходит
в твоей голове думаньем? Слушайте, вы, все. Каждый может увидеть Ташлана.
Но он не будет больше выходить. Вы сами войдете и. увидите его,
- О, спасибо тебе, спасибо тебе, - раздались голоса. - Это все, чего
мы хотели! Пойдем и увидим его лицом к лицу. Он добр, и все будет так,
как должно быть.
Птицы болтали, псы возбужденно лаяли. Внезапно все зашевелились, и
зашумели, как шумит множество созданий, поднимающихся на ноги. Через секунду
большинство из них ринулись вперед, и они попытались ворваться в Хлев все
вместе. Но Обезьян закричал:
- Назад! Тише! Не так быстро.
Звери остановились, многие застыли с лапой, поднятой в воздух, хвосты
виляли, и все головы были повернуты в одну сторону.
- Я думал, ты сказал... - начал медведь, но Хитр прервал его.
- Каждый может войти, - сказал он, - но по одному. Кто пойдет первым?
Он не обещал, что будет добр. Он облизывается с тех пор, как прошлой ночью
проглотил проклятого короля. Утром он рычал. Сегодня мне самому неохота
идти в Хлев. Но если вы хотите, пожалуйста. Кто войдет первым? Не обвиняйте
меня, если он проглотит вас целиком или превратит в пепел одним ужасным
взглядом своих глаз. Это ваше дело. Ну, кто первый? Кто-нибудь из гномов?
- Так вот и решиться пойти, чтобы быть убитым, - усмехнулся Гриффл.
- Откуда мы знаем, что у тебя там?
- Хо-хо, - закричал Обезьян, - теперь вы думаете, что там что-то есть.
Все вы, звери, так шумели минуту назад. Что заставило вас замолчать? Кто
пойдет первым?
Но звери стояли, поглядывая друг на друга, а потом начали постепенно
пятиться назад. Почти все хвосты были опущены. Обезьян прохаживался взад
и вперед, подзадоривая их:
- Хо-хо-хо, - хихикал он, - я думаю, вы будете в восторге, взглянув
на Ташлана лицом к лицу! Давайте, попытайтесь!
Тириан наклонил голову, чтобы услышать то, что Джил пыталась прошептать
ему.
- Как ты думаешь, что на самом деле внутри Хлева? спросила она.
- Кто знает? - сказал Тириан. - Возможно, там два тархистанца с обнаженными
ятаганами по обеим сторонам двери.
- А ты не думаешь, - сказала Джил, - что это может быть... ну, ты знаешь...
эта ужасная штука, которую мы видели?
- Сама Таш? - прошептал Тириан. - Не знаю. Мужайся, дитя, мы все между
лапами истинного Аслана.
А потом случилось самое удивительное. Кот Рыжий проговорил без тени
волнения в голосе:
- Я войду, с вашего позволения.
Все повернулись и уставились на него.
- Заметьте хитрость, сир, - сказал Поджин королю. Этот проклятый кот
в самом центре заговора. Что бы там ни было в Хлеву, оно не тронет его,
я уверен. Рыжий выйдет и скажет, что видел чудо.
Но у Тириана не было времени на ответ. Обезьян подал знак коту выйти
вперед.
- Хо-хо, - сказал Хитр, - так ты, нахальная киска, собираешься поглядеть
на него лицом к лицу. Входи! Я открою тебе дверь. Но не вини меня, если
он обдерет тебе усы. Это твое дело.
Кот поднялся и вышел из толпы. Он прошел чинно и изящно, подняв хвост
и ни один волосок его гладкой шерсти не шелохнулся. Он прошел мимо костра,
так близко от Тириана, стоявшего за углом Хлева, что тот мог взглянуть
ему прямо в лицо. Большие зеленые глаза кота не сверкали.
("Холоден, как огурец, - пробормотал Юстэс, - он. знает, что там нет
ничего страшного".) Обезьян, хихикая и гримасничая, шел за котом. Он протянул
лапу, отодвинул засов и открыл дверь. Тириану показалось, что кот мурлычет,
входя в темный дверной проем.
- Оу-у-у!.. - это был самый жуткий кошачий крик на свете. И он заставил
всех подпрыгнуть на месте. Если вы просыпались среди ночи от того, что
кошки на крыше дерутся или ухаживают, вы слышали этот звук.
Это было ужасно. Рыжий выскочил из Хлева с огромной скоростью, пятками
задев Обезьяна. Если бы вы не знали, что это кошка, то могли бы подумать,
что это рыжая вспышка молнии. Он проскочил открытое пространство и врезался
в толпу. Никому не хотелось иметь дело с кошкой в таком состоянии. Звери
бросились врассыпную. Кот вскочил на дерево, крутанулся и повис вниз головой.
Хвост его топорщился и был так же толст, как все тело. Глаза походили на
блюдца зеленого огня. Каждый волосок на спине стоял дыбом.
- Я бы отдал свою бороду, - прошептал Поджин, - чтобы узнать, притворство
ли это, или что-то действительно так его испугало.
- Тише, друг, - сказал Тириан, потому что капитан и Хитр зашептались,
и он хотел услышать, о чем они говорят.
Но это ему не удалось. Единственное, что он услышал, как Обезьян захныкал:
"Моя голова, моя голова", и решил, что они так же удивлены поведением кота,
как и он сам.
- Ну, Рыжий, - сказал капитан, - хватит шуметь. Скажи нам, что ты там
видел.
- Ау-ау-у, - завыл кот.
- Разве тебя не называют говорящим зверем? - сказал капитан. - Прекрати
этот дьявольский шум и расскажи нам.
То, что последовало за этим было страшнее всего. Тириан и все остальные
совершенно ясно почувствовали, что кот пытается сказать что-то, но из его
рта не вылетало ничего, кроме обычных пронзительных кошачьих криков, которые
можно услышать от любого сердитого или испуганного кота на каком-нибудь
заднем дворе в Англии. И чем дольше он кричал, тем меньше был похож на
говорящее животное.
Жалобный вой и пронзительный визг раздались среди зверей.
- Смотрите, смотрите! - это был голос кабана. - Он не может говорить.
Он забыл, как разговаривают! Он снова превратился в немого зверя. Посмотрите
на его морду.
И все увидели, что это правда. Несказанный ужас охватил нарнийцев,
ибо каждый, еще щенком или птенцом, выучил, как Аслан в начале мира обратил
зверей Нарнии в говорящих и предупредил их, что если они не будут добры,
то могут однажды снова стать бедными бессловесными тварями, которые встречаются
в других странах. "И теперь это случится с нами", - застонали все.
- Милосердия! Милосердия! - завыли звери. - Пощади нас, лорд Хитр,
стань между нами и Асланом. Всегда говори с ним вместо нас. Мы не осмеливаемся.
Мы не осмеливаемся.
Рыжий скрылся за деревом, и никто его больше не видел.
Тириан стоял, положив руку на рукоять меча и опустив голову. Он был
изумлен кошмарами этой ночи. Временами он думал, что самое лучшее было
бы вытащить меч и напасть на тархистанцев, а потом он думал, что лучше
подождать и посмотреть, как дальше повернутся события. И поворот действительно
произошел.
- Мой отец, - раздался ясный певучий голос слева. Тириан знал, что
говорит тархистанец, ибо в армии Тисрока солдаты называли офицеров "мой
господин", а офицеры обращались к старшим - "мой отец". Джил и Юстэс этого
не знали, но вглядевшись, увидели говорившего, потому что пламя костра
не загораживало тех, кто стоял по краям толпы. Он был молод и высок, строен
и прекрасен в ярком, наглом тархистанском стиле.
- Мой отец, - сказал он капитану, - я прошу разрешения войти.
- Замолчи, Эмет, - ответил капитан. - Кто позвал тебя на совет? С каких
пор мальчишки разговаривают?
- Мой отец, - возразил Эмет, - я действительно моложе, чем ты, но во
мне, как и в тебе, течет кровь тарханов, и я тоже слуга Таш. Поэтому...
- Молчи, - приказал тархан Ришда, - разве я не твой капитан? Нет для
тебя ничего в этом Хлеву. Это только для нарнийцев.
- Но, мой отец, - удивился Эмет, - разве, не ты сказал, что их Аслан
и наша Таш - одно и то же? И если это правда, разве там не сама Таш? И
почему ты говоришь, что мне там нечего делать, ведь я буду счастлив умереть
тысячью смертей, если смогу взглянуть в лицо Таш?
- Ты глупец и ничего не понимаешь, - сказал тархан Ришда, - это высшие
материи.
Но лицо Эмета выражало упрямство:
- Разве неправда, что Таш и Аслан - одно и то же? - спросил он. - Разве
Обезьян лгал нам?
- Конечно, одно и то же, - подтвердил Хитр.
- Поклянись в этом, Обезьян, - сказал Эмет.
- О-о-о, - захныкал Хитр, - я хочу, чтобы все это кончилось, все, что
раздражает меня. У меня болит голова. Да, да, я клянусь.
- Но, мой отец, - повторил Эмет, - я действительно хочу войти.
- Глупец... - начал тархан Ришда, но тут гномы закричали:
- Позволь ему. Темнолицый. Почему ты не позволяешь ему войти? Почему
ты пускаешь иарнийцев и задерживаешь своих людей? Разве внутри что-то такое,
с чем твои люди не должны встречаться?
Тириан и его друзья видели только спину тархана, поэтому они никогда
не узнали, что было на его лице, когда он пожал плечами и сказал:
- Свидетельствую перед всеми, что я не виновен в крови этого молодого
глупца. Входи, нетерпеливый мальчишка, и соверши опрометчивый поступок.
И Эмет, как и Рыжий, подошел к открытой полоске травы между костром
и Хлевом. Глаза его сверкали, лицо было торжественно, руку он держал на
рукояти ятагана, голова была высоко поднята. Джил чуть не расплакалась,
когда увидела его лицо. А Алмаз прошептал королю на ухо: "Клянусь Львиной
Гривой, мне нравится этот молодой воин, хоть он и тархистанец. Он заслуживает
лучшего бога, чем Таш".
- Я бы хотел знать, что на самом деле там внутри, - сказал Юстэс.
Эмет открыл дверь, вошел в темную пасть Хлева и закрыл за собой дверь.
Через несколько мгновений (показалось, что прошло очень много времени)
дверь открылась снова. Кто-то в тархистанской одежде вылетел оттуда, упал
на спину и остался лежать. Дверь закрылась. Капитан бросился вперед и наклонился,
всматриваясь в лицо лежащего.
- Он удивился, но не подал вида, повернулся к толпе и крикнул: - Упрямый
мальчишка исполнил свое желание. Он взглянул на Таш и умер. Это урок для
всех вас.
- Да, да, - отозвались бедные звери. Тириан и его друзья взглянули
на мертвого тархистанца, а затем друг на друга: они были близко, и увидели
то, чего не видела толпа, бывшая далеко за костром: мертвый человек был
не Эмет. Он был совсем другим: старше, толще, не такой высокий, и у него
была большая борода.
- Хо-хо-хо, - захихикал Обезьян. - Кто еще? Кто-нибудь еще желает войти?
Ну, если вы такие робкие, я сам выберу следующего. Ты, ты, кабан! Войди.
Тащите его, тархистанцы, он увидит Ташлана лицом к лицу.
- Подходите, - захрюкал кабан, тяжело поднимаясь на ноги, - испытайте
мои клыки.
Когда Тириан увидел, что храбрый зверь готов биться за свою жизнь,
а тархистанские солдаты приближаются к нему с кривыми ятаганами, и никто
не идет на помощь, все в нем перевернулось. Он больше не Думал, самый ли
это удобный момент для того, чтобы вмешаться, или нет.
- Мечи наголо, - прошептал он остальным. - Стрелы на тетиву. За мной!
Остолбеневшие нарнийцы увидели, как семь фигур выскочили из-за стены Хлева,
четверо из них в сверкающих кольчугах. Меч короля блеснул в свете костра,
когда он взмахнул им над головой и закричал громким голосом:
- Здесь стою я, Тириан Нарнийский, во имя Аслана, чтобы доказать своей
кровью, что Таш - это отвратительный демон. Обезьян - предатель, а тархистанцы
заслуживают смерти. За мной, все истинные нарнийцы! Или будете ждать, пока
ваши новые хозяева убьют вас одного за другим?
|
|