|
13. Как гномы отказались быть обманутыми
Тириан подумал - или, вернее, мог бы подумать, будь у него на это время
- что они находятся внутри маленького соломенного хлева около двадцати
футов длиной и шести шириной. В действительности же они стояли на траве,
над ними простиралось глубокое синее небо, а воздух приятно обвевал их
лица, как будто было раннее утро. Неподалеку росли купы деревьев с густой
листвой, из-под каждого листа выглядывал золотой, бледно-желтый, пурпурный
или ярко красный плод, какого не найдешь в нашем мире. Плоды навели Тириана
на мысль об осени, но в воздухе было что-то говорившее о том, что вокруг
лето и никак не позже июня. Все направились к деревьям.
Каждый сорвал тот плод, который ему понравился, и секунду все помедлили.
Эти фрукты были так прекрасны, что каждый подумал: "Это не для меня...
уверен, что мы не должны срывать их".
- Все в порядке, - сказал Питер, - я знаю, что мы все чувствуем, но
я уверен, совершенно уверен - мы зря боимся. Мне кажется, мы попали в страну,
где все разрешено.
- Так давайте! - сказал Юстэс, и они начали есть.
На что эти плоды были похожи? Они не могли описать их вкуса. Я же скажу
только, что, по сравнению с ними самый свежий грейпфрут, который вы когда-либо
ели, казался вялым, самый сочный апельсин - сухим, груша, тающая во рту
- твердой как дерево, а самая сладкая земляника - кислой. В этих плодах
не было семян или косточек, а вокруг них не было ос. Если бы вы хоть однажды
попробовали эти плоды, то самые прекрасные яства в мире показались бы потом
невкусными, как лекарство. Как мне описать их вкус? Вы не поймете, на что
они похожи, пока сами не попадете туда и не попробуете.
Когда они съели уже довольно много, Юстэс сказал королю Питеру:
- Ты не расскажешь нам, как вы сюда попали? Ты собирался это сделать,
когда появился король Тириан.
- Я не многое могу рассказать, - ответил Питер, - мы с Эдмундом стояли
на платформе, и видели, как подходит ваш поезд. Помнится, я подумал, что
он слишком быстро едет на повороте, и еще я подумал, как смешно, что наши,
возможно, в том же поезде, а Люси об этом не знает...
- Ваши, Верховный Король? - спросил Тириан.
- Я имею в виду наших папу и маму - Эдмунда, Люси и моих.
- Как они оказались там? - спросила Джил. - Не хочешь ли ты сказать,
что они знают о Нарнии?
- О, нет, они ничего не знают о Нарнии. Они ехали в Бристоль. Я слышал,
что они собираются ехать утром. А Эдмунд сказал, что они обязательно поедут
этим поездом. (Эдмунд был из тех людей, которые знают все о железных дорогах).
- И что случилось потом? - спросила Джил.
- Ну, это нелегко описать, - ответил Верховный Король, - да, Эдмунд?
- Не очень легко, - согласился Эдмунд. - Это было не похоже на те разы,
когда нас вытаскивало из нашего мира с помощью Магии. Раздался ужасный
рев, что-то ударило меня, но не ушибло. Я почувствовал, что это не так
пугает, как... ну... волнует. И... еще одна странная вещь - у меня болело
колено, ссадина, которую я получил, играя в регби, и я заметил, что колено
внезапно прошло. Я почувствовал себя очень легко, и затем... мы очутились
здесь.
- Нечто похожее произошло и с нами в вагоне, - сказал лорд Дигори,
вытирая остатки плодов с золотой бороды. - А главное, что мы с тобой, Полли,
перестали чувствовать себя одеревеневшими стариками. Вы, юнцы, этого не
понимаете, но мы перестали чувствовать себя старыми.
- Юнцы! В самом деле! - возразила Джил., - Я не верю, что здесь вы
оба намного старше нас.
- Мы не возражаем, - заметила леди Полли.
- А что случилось с тех пор, как вы попали сюда? - спросил Юстэс.
- Ну, - сказал Питер, - долгое время (я действительно уверен, что это
было долгое время) ничего не случалось. Затем дверь открылась...
- Дверь? - удивился Тириан.
- Да, - сказал Питер, - дверь, через которую ты вошел... или вышел.
Разве ты забыл?
- Но где она?
- Посмотри, - ответил Питер.
Тириан оглянулся и увидел самую странную вещь, из всех, которые вы
можете себе вообразить. В нескольких ярдах от них, хорошо видная в солнечном
свете, стояла грубая деревянная дверь, в деревянной же раме. И ничего больше:
ни стен, ни крыши. Тириан подошел к ней, сбитый с толку, остальные последовали
за ним - посмотреть, что он будет делать. Он обошел дверь кругом, но с
той стороны она выглядела точно также. Тут тоже были солнце и трава. Дверь
просто стояла, словно она росла здесь, как дерево.
- Благородный сэр, обратился Тириан к Верховному Королю, - это величайшее
чудо.
- Это та самая дверь, через которую ты появился с тархистанцем минут
пять назад, - сказал Питер, смеясь.
- Но разве я не попал в Хлев из леса? Похоже, дверь ведет из ниоткуда
в никуда.
- Так кажется, если обходишь вокруг, - возразил Питер, - но приложи
глаз к щели между двумя планками и посмотри сквозь нее.
Тириан приложил глаз к отверстию. Сначала он не видел ничего, кроме
темноты, но затем его глаза привыкли, и он разглядел перед собой слабый
красноватый отблеск костра и звезды на черном небе. Он увидел темные фигуры,
они стояли или передвигались между ним и огнем. Он слышал, о чем там говорят,
и голоса были похожи на тархистанские. И он понял, что смотрит через дверь
Хлева в темноту равнины Фонарного столба, где сражался в своей последней
битве. Солдаты обсуждали, надо ли идти искать тархана Ришду (никто не хотел
этого делать), или лучше поджечь Хлев. Он снова посмотрел вокруг и с трудом
поверил своим глазам. Над ним было голубое небо и во все стороны, без конца
и края, расстилалась покрытая травой земля, а его новые друзья стояли рядом
и смеялись.
- Похоже на то, - сказал Тириан, рассмеявшись сам, что этот Хлев, изнутри,
и тот Хлев, что снаружи - два совершенно различных места.
- Да, - подтвердил лорд Дигори, - его содержимое больше его оболочки.
- Да, - подхватила королева Люси, - в нашем мире тоже был однажды такой
Хлев, где внутри было нечто большее, чем весь наш мир.
Она впервые заговорила, и по трепету в ее голосе Тириан понял почему.
Она воспринимала все гораздо глубже и была слишком счастлива, чтобы говорить.
Ему захотелось снова услышать ее голос, и он попросил:
- Будьте так любезны, леди, продолжайте, расскажите о ваших приключениях.
- После шока и шума, - начала Люси, - мы обнаружили, что попали сюда.
Мы тоже пришли в изумление от этой Двери. Потом она открылась в первый
раз (мы увидели темноту) и вошел огромный человек с обнаженной саблей,
судя по всему - тархистанец. Он встал за дверью с саблей, поднятой на плечо,
готовый обрушить ее на того, кто войдет. Мы подошли к нему и заговорили,
но он нас не видел и не слышал. Он не глядел на небо, на солнечный свет,
на траву - я думаю, что видеть все это он не мог. Так мы ждали довольно
долго. Потом услышали, как с той стороны отодвигают засов. Но солдат не
изготовился ударить саблей вошедшего, он сначала хотел рассмотреть, кто
это. Мы поняли, что ему было приказано рубить одних и пропускать других.
Когда дверь открылась, здесь, с этой стороны двери, внезапно появилась
Таш. Никто не заметил, откуда она взялась. А в дверь вошел большой кот.
Он лишь раз взглянул на Таш и убежал, спасая свою жизнь. И вовремя, ибо
Таш бросилась за ним, а дверь, закрываясь, стукнула ее по клюву. Солдат
видел Таш. Он повернулся, и с побледневшим лицом низко склонился перед
чудовищем, но оно исчезло. Снова долгое время ничего не происходило. Наконец,
дверь открылась в третий раз, и вошел молодой тархистанец. Мне он понравился.
Часовой у двери был изумлен, увидев его, и я подумала, что он ожидал кого-то
совершенно другого...
- Я все понял, - вмешался Юстэс (у него была привычка перебивать рассказчика),
- кот должен был войти первым, и часовой получил приказ не трогать его.
Затем кот вышел бы и сказал, что видел их ужасного Ташлана, изображал бы
испуг, чтобы напугать остальных зверей. Но Хитр не мог догадаться, что
в Хлеву - настоящая Таш. Поэтому Рыжий выскочил действительно испуганным.
А потом Хитр послал бы того, от кого он хотел избавиться. И часовой убил
бы его. И...
- Друг, - сказал Тириан мягко, - ты мешаешь леди рассказывать.
- Часовой, - продолжала Люси, - был удивлен. Это дало вошедшему время,
чтобы приготовиться к обороне. Они сражались друг с другом, и он убил часового,
и выкинул его тело за дверь. Потом медленно пошел вперед, туда, где были
мы. Он видел нас, и все остальное. Мы попытались заговорить с ним, но он
был как в трансе, все время повторяя: "Таш! Таш! Где Таш? Я иду к Таш".
Поэтому мы дали ему пройти, и он пошел дальше. Он мне понравился. А после
этого... уф! - Люси переменилась в лице.
- После этого, - произнес Эдмунд, - кто-то кинул через дверь обезьяну,
и Таш появилась снова. Моя сестра так мягкосердечна, что не сможет рассказать,
как Таш покончила с обезьяной одним ударом клюва.
- Поделом ему, - заметил Юстэс, - Обезьян не поладил и с Таш.
- Потом, - продолжал Эдмунд, - сюда попал Юстэс, потом несколько гномов,
за ними Джил, и наконец, вы сами.
- Я надеюсь, что Таш съела и гномов, - проворчал Юстэс. - Маленькие
свиньи...
- Нет, этого она не сделала, - ответила Люси, - все было не так ужасно.
Они здесь. Их видно отсюда. Я пыталась подружиться с ними, но это бесполезно.
- Подружиться с ними! - закричал Юстэс. - Разве ты не знаешь, как эти
гномы вели себя!
- Остановись, Юстэс, - сказала Люси, - пойдем и ты посмотришь на них.
Король Тириан, возможно, вы сможете что-то сделать.
- Не могу сказать, что сегодня я очень люблю гномов, отозвался Тириан,
- но по вашей просьбе, леди, я сделаю все.
Люси повела их, и вскоре они увидели гномов. Это было странное зрелище.
Гномы не прогуливались, не радовались и не отдыхали (хотя связывающие их
веревки исчезли), они сидели маленьким тесным кружком, лицом друг к другу,
не глядели по сторонам и не замечали никого, пока Люси и Тириан не подошли
так близко, что смогли прикоснуться к ним. Гномы разом подняли головы,
как будто ничего не видя, а только прислушиваясь и пытаясь по звукам угадать,
что происходит.
- Осторожней! - угрюмо сказал один, - соображайте, куда идете, вы сейчас
наступите нам на головы!
- Вот еще, - возмутился Юстэс. - Мы не слепые, у нас есть глаза.
- У тебя, должно быть, прекрасное зрение, если ты можешь здесь хоть
что-нибудь разглядеть, - буркнул тот же гном (звали его Диггл).
- Здесь? - спросил Эдмунд.
- Какой ты тупица, конечно здесь, - ответил Диггл, - в этой черной
как смоль, вонючей маленькой дыре.
- Вы ослепли? - спросил Тириан.
- А разве ты не слепнешь в темноте? - отозвался Диггл.
- Но ведь здесь светло, глупые гномы, - воскликнула Люси. - Разве вы
не видите? Посмотрите! Посмотрите вокруг! Разве вы не видите неба, деревьев,
цветов, разве вы не видите меня!
- Как, во имя всех Обманщиков, я увижу то, чего нет, и как я могу видеть
тебя лучше, чем ты меня, в такой темнотище?
- Но я вижу тебя, - возразила Люси. - И могу это доказать. У тебя во
рту трубка.
- Так может сказать каждый, кому знаком запах табака, - отозвался Диггл.
- О, бедняги! Это ужасно, - огорчилась Люси. И тут у нее возникла мысль.
Она сорвала дикую фиалку: "Послушай, гном, если у тебя что-то не то с глазами,
то с носом, наверно, все в порядке. Понюхай это". Она наклонилась и поднесла
свежий влажный цветок к безобразному носу Диггла. Но ей пришлось быстро
отскочить назад, чтобы избежать удара маленького тяжелого кулака.
- Как ты смеешь? - закричал он. - Зачем ты суешь этот мерзкий помет
прямо мне в лицо? Тут еще и чертополох. Что за нахальство! Кто ты?
- Подземный житель, - сказал Тириан, - она - королева Люси, посланная
сюда Асланом в глубоком прошлом. И только ради нее, я, Тириан, ваш законный
король, не снесу вам головы немедля, ведь вы предали дважды.
- Ну, это уж слишком! - воскликнул Диггл. - Как ты можешь нести такой
вздор? Разве твой чудесный лев пришел на помощь? И теперь - даже теперь
- когда вы разбиты и брошены в эту темную дыру, вы продолжаете старую игру.
Придумали бы новую ложь! Пытаетесь заставить нас поверить, что никто не
заперт в темноте, и еще неизвестно во что.
- Это не темная дыра, пойми, глупец, - закричал Тириан. - Выходи отсюда,
- он подался вперед, схватил Диггла за ремень и колпак и вытащил из тесного
кружка гномов. Как только Тириан поставил его на землю, Диггл метнулся
назад на свое место, потер нос и завыл:
- О-о-о, что ты сделал! Стукнул меня лицом о стену! Ты расшиб мне нос.
- Боже мой! - сказала Люси. - Что мы можем сделать для них?
- Оставим их, - предложил Юстэс.
В этот миг земля задрожала, сладкий воздух внезапно стал еще слаще,
что-то яркое вспыхнуло позади. Все повернулись. Тириан обернулся последним,
потому что боялся. Мечта его сердца - огромный, настоящий, золотой Лев,
сам Аслан был там. Все стояли на коленях вокруг его передних лап, спрятав
руки и лица в гриве, а он поворачивал голову, касаясь их языком. Затем
он устремил взгляд на Тириана, и тот, дрожа, подошел, стремительно обнял
лапы Льва, а Лев поцеловал его и сказал: "Отлично, последний король Нарнии,
твердо стоявший в последний час.".
- Аслан, - попросила Люси сквозь слезы, - можешь ли ты... сделаешь
ли ты что-нибудь для этих бедных гномов?
- Дорогая, - ответил Аслан, - я покажу тебе, что я могу сделать, и
чего не могу. Он подошел к гномам поближе и издал низкое рычание, сотрясшее
воздух. Гномы заговорили друг с другом: "Слышишь? Это та шайка на другом
конце Хлева. Пытаются испугать нас. Они делают это специальной машиной,
не будем обращать внимания. Не дадим снова обмануть нас".
Аслан поднял голову и потряс гривой. Внезапно на коленях у гномов оказались
роскошные яства: пироги, языки, голуби, трюфели, мороженое, а в правой
руке у каждого бокал с отличным вином. И все было бесполезно. Они начали
жадно есть и пить, но было ясно - они не понимают, что у них в руках. Им
казалось, будто они едят то, что можно найти в Хлеву. Один говорил, что
пытается есть солому, другой - что нашел кусок старой репы, а третий -
что ест сырой капустный лист. Потом они подняли к губам золотые бокалы
с красным вином и сказали: "Нравится ли вам пить грязную воду из того же
корыта, что и осел? Никогда не думали, что дойдем до такого". Вскоре каждому
стало казаться, что другой нашел что-то более вкусное; они начали драться
и отнимать друг у друга куски и ссорились до тех пор, пока не завязалась
настоящая драка, и вся изысканная еда была размазана по их лицам и одежде
и растоптана под ногами. Наконец они сели, чтобы привести в порядок кровоточащие
носы, и сказали:
- Во всяком случае, здесь нет Обманщика. Мы никому не позволим обманывать
нас. Гномы для гномов.
- Вот видите, - промолвил Аслан, - они не позволяют нам помочь им.
Они выбрали хитрость вместо веры. Их тюрьма внутри них, и потому они в
тюрьме. Они так боятся быть обманутыми, что не могут выйти из нее. Пойдемте,
дети. У меня есть еще одно дело.
Он подошел к двери, и все последовали за ним. Он поднял голову и прорычал:
"Пришло время!", и затем громче: "Время!", и затем так громко, что голос
его дошел до звезд: "ВРЕМЯ". И Дверь открылась.
|
|