|
14. Ночь падает на Нарнию
Они стояли позади Аслана, чуть справа, и смотрели в открытый дверной
проем. Костер погас, все погрузилось во тьму. Понять, что перед вами лес,
было невозможно, если бы не было видно, где кончаются темные контуры деревьев
и начинаются звезды. Когда Аслан зарычал снова, они увидели слева черную
тень, закрывшую звезды. Она поднималась все выше и выше, и приняла обличье
человека, величайшего из всех великанов. Все знали Нарнию достаточно хорошо,
и понимали, что он стоит на покрытом вереском северном плоскогорье, за
рекой Шрибл. Тогда Джил и Юстэс вспомнили, как однажды, много лет назад,
в глубокой пещере на северной равнине они видели огромного спящего великана,
и им сказали, что его зовут Отец Время, и проснется он в тот день, когда
мир кончится.
- Да, - сказал Аслан, хотя никто не задал вопроса, - пока он лежал
спящим, имя ему было - Время, теперь, проснувшись, он получит новое имя.
Огромный великан поднес ко рту рог, они увидели это по тому, как изменилась
черная тень, закрывающая звезды. Мгновением позже - потому что скорость
звука меньше скорости света - они услышали звук рога, высокий и ужасный,
но прекрасный странной мертвенной красотой.
И небо медленно стало наполняться, падающими звездами. Даже одна падающая
звезда - прекрасное зрелище, а тут были десятки, потом сотни, как будто
пошел серебряный дождь, и дождь этот продолжался и продолжался. Спустя
какое-то время они заметили на небе еще одну черную тень. Она была в другом
месте, справа, на самой крыше неба, если можно так сказать. "Наверное,
облако", - подумал Эдмунд. По крайней мере, там не было звезд, только темнота.
А звездный ливень вокруг продолжался. Беззвездное пятно начало расти, распространяться
все шире и шире по небу. И уже четверть неба была черной; а затем - половина,
и, наконец, падающие звезды остались только на узкой полоске около горизонта.
С дрожью удивления (и даже ужаса) они внезапно поняли, что случилось.
Эта расползающаяся темнота была не облако, а просто пустота. Все звезды
упали. Аслан позвал их домой. Последние мгновения звездного дождя взволновали
всех. Звезды начали падать вокруг них. Но звезды в этом мире не огромные
пылающие шары, как в нашем; они - люди. (Эдмунд и Люси уже встречали некоторых
из них). Теперь они увидели ливень сверкающих людей. У них были длинные
волосы, сияющие, как расплавленное серебро, а в руках - пики из раскаленного
металла. Они летели сквозь черный воздух быстрее, чем падающие камни. Когда
они приземлялись и поджигали вокруг себя траву, слышался шипящий звук.
Звезды скользнули мимо них и остановились позади, немного правее.
Это было очень удобно, ведь когда на небе нет больше звезд, все погружается
во тьму, и ничего не видно. Толпа звезд позади них распространяла ослепительный
свет. В нем нарнийские леса были видны на многие мили вперед, как в свете
прожектора. Каждый куст и былинка отбрасывали черные тени. Казалось, что
о край любого листа можно обрезаться - такими острыми они выглядели.
На траве перед ними лежали их собственные тени. Самой величественной
была тень Аслана, она простиралась налево от них, громадная и ужасная.
И все это было под небом, которое стало беззвездным навеки.
Свет, идущий сзади, был настолько силен, что освещал все склоны северных
равнин. Там что-то двигалось. Огромные звери ползли в Нарнию: большущие
драконы, гигантские ящеры и птицы с крыльями без оперения, как у летучих
мышей. Когда они показались в лесах, несколько минут царило молчание. Затем
послышались - сначала издалека - вой, шуршание со всех сторон, топот и
шелест крыльев; они становились все ближе и ближе. Вскоре уже можно было
отличить галоп маленьких ног от мягкой походки больших лап и легкое "цок-цок"
маленьких копыт от громоподобного цоканья больших. Потом стали видны тысячи
пар светящихся глаз. И, наконец, в тени деревьев показались бегущие изо
всех сил, сбившиеся в кучу, тысячи и миллионы разных созданий: говорящие
звери, гномы, сатиры, фавны, великаны, тархистанцы, жители Орландии, Одиноких
Островов и странные подземные создания, живущие на отдаленных островах
и неизвестных западных землях. Все они бежали к Двери, где стоял Аслан.
И именно эта часть событий показалась им более всего похожей на сон,
и вспомнить ее потом было труднее всего. Никто не мог сказать, сколько
все это, продолжалось. Иногда им казалось, что прошло несколько минут,
а иногда - что это длилось годы. Очевидно, либо Дверь стала значительно
больше, либо все создания - гораздо меньше, размером с насекомых, иначе
как такая толпа смогла бы пройти в нее? Но в тот момент об этом никто не
думал.
По мере того, как толпа приближалась к стоящим звездам, глаза созданий
становились все ярче и ярче. Когда они подходили к Аслану, с каждым из
них что-то случалось. Все глядели ему прямо в лицо; я не думаю, что у них
был выбор - глядеть или нет. И когда они так смотрели, выражение их лиц
ужасным образом менялось - появлялись страх и ненависть. На лицах говорящих
зверей страх и ненависть удерживались долю секунды, и было видно, как они
внезапно переставали быть говорящими и становились обычными животными.
Все эти создания сворачивали направо - от него налево, и оказывались в
его огромной черной тени, которая (как вы помните) лежала влево от дверного
проема. Дети их никогда больше не видели и я не знаю, что с ними стало.
Но другие смотрели в лицо Аслана с любовью, хотя кое-кто и был испуган.
Эти проходили в Дверь справа от Аслана. Среди них были странные экземпляры.
Юстэс даже узнал одного из гномов, тех, что стреляли в лошадей, но у него
не было времени удивляться (кроме того, это было не его дело), потому что
все вытеснила огромная радость: среди счастливых созданий, которые проходили
толпой мимо Тириана и его друзей, были те, кого они считали мертвыми -
кентавр Рунвит и единорог Алмаз, добрый Кабан и добрый Медведь, и орел
Остроглаз, и Псы, и Кони, и гном Поджин.
- Дальше и выше! - закричал Рунвит и галопом поскакал на запад. Они
не поняли, но слова эти почему-то отозвались в них. Кабан радостно хрюкнул.
Медведь собирался проворчать, что не понимает, когда увидел фруктовые деревья.
Он быстро побежал к ним, и здесь, без сомнения, нашел то, в чем хорошо
разбирался. Псы, приветственно подняв хвосты, остались, остался и Поджин,
который пожал всем руки и ухмыльнулся во весь рот. Алмаз склонил белоснежную
голову на плечо короля, и король зашептал ему что-то на ухо. Тут все снова
обратили внимание на то, что творилось в дверном проеме.
Драконы и гигантские ящеры были теперь в самой Нарнии. Они шли, рвали
деревья когтями, грызли их, как будто это были стебли ревеня. Через несколько
минут все деревья были уничтожены. Страна стала голой, и был виден весь
ее рельеф, все бугорки и впадины, незаметные раньше. Трава умерла. Тириан
обнаружил, что смотрит на мир из земли и голого камня. Трудно было поверить,
что здесь было что-то живое. Сами чудовища состарились, упали и умерли,
их плоть сморщилась и показались кости, и вскоре только огромные скелеты
лежали тут и там на мертвых камнях. Они выглядели так, как будто умерли
тысячи лет тому назад. Долгое время все оставалось без перемен.
Наконец что-то белое - длинная, узкая полоса, сверкающая в свете звезд
- двинулось на них с восточного конца мира. Стремительно нарастающий шум
прервал молчание: сначала журчание, потом грохот и рев. Теперь они увидели,
что это, и как быстро оно приближается: это была пенящаяся стена воды.
Море поднялось. В безлесном мире оно было видно очень отчетливо. Реки становились
шире, озера увеличивались, сливались в одно, долины превращались в озера,
а холмы стали островами; затем и эти острова исчезли. Высокие плоскогорья
справа и слева и еще более высокие горы справа раскололись и рухнули с
ревом и всплеском во вздыбившиеся волны. Вода закружилась в водовороте
у дверного проема (но не пошла в него), а пена плескалась у передних лап
Аслана. Все было покрыто водой - от места, где они стояли, до места, где
вода встречалась с небом.
Оттуда начал пробиваться свет. Полоска бедственной и мрачной зари показалась
над горизонтом, она ширилась и становилась все ярче; они уже с трудом различали
свет звезд, стоявших за ними. Наконец взошло солнце и, когда оно взошло,
лорд Дигори и леди Полли поглядели друг на друга и кивнули. Однажды, в
другом мире, они видели умирающее солнце, и сразу поняли, что и это солнце
умрет. Оно было в три раза - в двадцать раз - больше, чем обыкновенно,
и темно-красного цвета. Его лучи упали на великана Время и окрасили его
багровым цветом. И, отражая солнце, вся долина, все пространство безбрежной
воды выглядело, как кровь.
Потом взошла луна, она располагалась совершенно не правильно - очень
близко к солнцу - и тоже была красной. В ее свете солнце начало выстреливать
огромные протуберанцы, выглядевшие как усы или змеи из малинового пламени,
тянущиеся по направлению к луне. Это выглядело так, как будто солнце было
осьминогом, пытающимся щупальцами подтащить к себе луну. И, возможно, оно
тащило ее. Во всяком случае, луна приближалась к нему, сначала медленно,
а потом быстрее и быстрее, пока длинные языки пламени не обвились вокруг
нее; и они слились вместе и стали одним громадным шаром, похожим на горящий
уголь. Гигантские глыбы огня падали в море, поднимая облака пара.
Затем Аслан сказал: "Теперь кончай".
Великан бросил свой рог в море, вытянул руку - она выглядела черной
и казалась длиной в тысячу миль - вдоль неба, и достал до солнца. Он взял
солнце и сжал его в руке, как вы можете сжать апельсин. И внезапно наступила
полная тьма. Все кроме Аслана отскочили назад от ледяного воздуха, который
задул через Дверь. Деревянная рама покрылась сосульками.
- Питер, Верховный Король Нарнии, - сказал Аслан, - закройте дверь.
Питер, дрожа от холода, двинулся в темноту и закрыл Дверь, сбив при этом
сосульки. Потом довольно неловко (руки его посинели и окоченели) вытащил
золотой ключ и запер ее. Они видели много странного через дверной проем,
но самыми странными были теплый дневной свет и голубое небо над головой,
цветы под ногами и улыбка в глазах Аслана. Он крутанулся, припал к земле,
хлестнул себя хвостом и помчался, как золотая стрела.
- Идите выше! Идите дальше! - крикнул он через плечо. Кто же мог за
ним угнаться? Они двинулись на запад.
- Так,- сказал Питер, - ночь упала в Нарнию. Ну, Люси! Не плачь! Аслан
впереди, Аслан с нами, и мы все вместе.
- Не останавливай меня, Питер, - ответила Люси, - я уверена, что Аслан
не останавливал бы. Я думаю, Нарния стоит того, чтобы ее оплакивать. Подумай
обо всем, что лежит мертвым и замерзшим за Дверью.
- А я надеялась, - сказала Джил, - что это может продолжаться вечно.
Я знала, что наш мир не может, но думала, что Нарния может.
- Я видел ее начало, - проговорил лорд Дигори, - но не думал, что увижу,
как она умрет.
- Сэры, - сказал Тириан, - дамам пристойно плакать. Смотрите, я делаю
то же самое. Я видел смерть своей матери. Какой мир, кроме Нарнии, я еще
знаю? Будет недостойно и бессердечно не оплакать Нарнию.
И они ушли от Двери и от гномов, которые сидели, сгрудившись вместе,
в воображаемом хлеву. Они говорили о старых войнах и прежнем мире, о древних
королях и всей истории Нарнии.
Псы были вместе с ними. Они присоединялись к беседе, но не слишком
часто, потому что были очень заняты, бегая взад и вперед и нюхая что-то
в траве до тех пор, пока не начали чихать. Внезапно они обнаружили запах,
который их взволновал и начали обсуждать его: "Да, это... Но это не...
Это то, что я сказал - каждый может учуять, что это...". Уберите отсюда
ваши носы и дайте кому-нибудь еще понюхать".
- Что такое, двоюродные братья? - спросил Питер.
- Тархистанец, сир, - ответили одновременно несколько голосов.
- Ведите нас к нему, - сказал Питер, - как бы он ни встретил нас, добром
или злом, он будет принят радушно. Псы ринулись вперед, и тут же вернулись
назад, торопясь так, как будто от этого зависела их жизнь. Они громко лаяли,
говоря, что это действительно тархистанец. (Говорящие Псы, как и обычные,
ведут себя так, будто думают, что их дела самые важные). Все направились
туда, куда вели Псы, и увидели юного тархистанца, сидевшего под каштаном
у чистого потока. Это был Эмет. Он поднялся и храбро поклонился.
- Сэр, - обратился он к Питеру, - я не знаю, друзья вы или враги, но
высокая честь - иметь вас друзьями или врагами. Разве не сказал один поэт,
что благородный друг - это лучший дар, а благородный враг - еще лучший?
- Сэр, - ответил Питер, - я не знаю, есть ли нужда нам враждовать?
- Расскажите нам, кто вы и что с вами случилось, - попросила Джил.
- Если мы собираемся рассказывать истории, давайте утолим жажду и сядем,
- пролаяли Псы. - Мы совсем запыхались.
- Ну, конечно, запыхаешься, если будешь так неистовствовать по поводу
любого дела, которое делаешь, сказал Юстэс.
Люди расселись на траве, и Псы, когда они кончили шумно пить из потока,
тоже уселись слушать историю, прямые как стрелы, с высунутыми языками,
тяжело дыша. Алмаз остался стоять, полируя рог о шкуру.
|
|